Могут ли быть этичными иерархии в полиамурных отношениях? Часть 2: Влияние и управление

Eve Rickert является соавтором книги More Than Two. Перевод публикуется с её любезного разрешения. Источник: Can polyamorous hierarchies be ethical? Part 2: Influence and control

Это вторая часть из трёх, спровоцированных вопросом: «Могут ли иерархические отношения вообще быть этичными?» Как я писала в первой части, я пришла к заключению, что неверен сам вопрос. Для того, чтоб дойти до правильных вопросов, следует углубиться дальше. Первая часть была о том, как можно определить иерархию, как иерерхии отражают динамику власти в отношениях и почему их так сложно обсуждать. На этот раз я собираюсь взглянуть на особенности власти в отношениях поближе.

Влияние и управление

Любые здоровые отношения включают в себя некоторую степень влияния. Хотя не стоит возлагать все свои надежды на то, что партнёр изменится или превращать партнёра в «проект», хорошее партнёрство меняет состоящих в нём людей. Вы можете приобрести новые привычки и умения, познакомиться с новыми хобби и способами коммуникации. Но вам также следует научиться ценить счастье другого человека также, как своё собственное. Это означает предоставление партнёру возможности влиять на вас, обращение внимания на опыт партнёра и его потребности, а также совместную работу для того, чтоб его потребности были удовлетворены вместе с вашими. Это означает, что иногда вы будете делать не то, что вам бы хотелось и, порой, то, что вы совсем не хотели бы делать, для того, чтоб отношения были позитивными для вас обоих. Это означает возможность и необходимость брать и давать.

В нормально складывающихся отношениях процесс отдачи и получения доброволен и является результатом соглашения. Границы уважаются и никто не пытается сдвинуть их в свою пользу. Вы можете отказаться от пятничной пиццы потому, что у вас было три ночи свиданий подряд, а ваш партнёр больше склонен к тайской кухне. Вы можете поселиться в городе, который не кажется вам наилучшим (или даже в том, который вы вообще не рассматривали как возможное место для жизни), вы можете выбрать менее оплачиваемую работу для того, чтоб уделять больше времени детям: вы можете приносить большие или меньшие жертвы. Однако вам не следует приносить в жертву друзей, семью, экономическую или эмоциональную стабильность, уважение к себе, самовыражение и вообще всё то, что делает вас вами. Кроме того, это влияние взаимно: ваш партнёр слушает вас и ищет компромисса в той же самой степени, что и вы сами. Счастье и благополучие друг друга приоритетно для вас обоих.

Обратной стороной этой монеты является контроль. Он возникает тогда, когда приносимые и получаемые жертвы перестают быть добровольными и взаимными, когда вы перестаёте уважать личные границы своего партнёра и ставить своё счастье и достижение своих целей выше его благополучия. Оно может включать в себя эмоциональный шантаж, как то: угрозы, газлайтинг, отчуждение, отказ в предоставлении тех или иных ресурсов, а в крайних случаях — физическое или сексуальное насилие. Важно понимать, что именно простоянное присутствие недобровольного контроля является определяющим фактором абьюза интимного партнёра. Эти тактики являются частью колеса власти и контроля [Относительно новая теория механизма домашнего насилия, довольно мало известная в России. Впрочем, отдельные упоминания вполне встречаются в сети, но дать ссылку на конкретный источник на русском языке затруднительно — прим. переводчика] используемого для выявления абьюзивного поведения. Однако они всё время используются и в моногамных и в полиамурных отношениях не делая их абьюзивными.

В полиамурных отношениях контроль часто проявляет себя в иерархических соглашениях, при помощи которых партнёры дают друг другу возможность принимать односторонние решения по поводу отношений друг друга.

Вы можете спросить: каким образом эти соглашения могут являться проявлением недобровольного контроля, раз они являются результатом обсуждения? Просто потому, что кого-то не хватает в процессе этого обсуждения — остальных партнёров, которых затрагивают эти соглашения. В иерархических отношениях правила обычно представляются побочным партнёрам на условиях «принимай или проваливай», без возможности как-то повлиять на них, как в начале, так и впоследствии. (Обсуждение этого вопроса составляет большую часть десятой главы More Than Two.)

В полиамурных отношениях ваши партнёры могут влиять на ваши решения, касающиеся взаимодействия с другими людьми. Это может выразиться в том, что вы не будете встречаться с кем-то, с кем хотели бы встречаться, в том, что вы ограничиваете количество времени, проводимого с кем-то или притормаживаете отношения, развивающиеся слишком быстро и глубоко, так как это может влиять на ваших партнёров и их интересы. Это влияние может даже играть роль в принятии решения о том, быть ли вам вообще полиамором или нет.

Или вы можете принимать все эти решения потому, что у вас есть партнёр, настаивающий на контроле над вашими отношениями, что может быть как частью обговоренной иерархии власти, так и проявлением насилия с его стороны.

Находясь вне отношений, часто бывает трудно отличить одно от другого, особенно если принимаемые решения влияют на вас.

Приведу пример. В своей автобиографической книге The Husband Swap Луиза Леонтиадес описывает как её мета-партнёрша [Слово «metamour», означающее «партнёр партнёра» не имеет сколько-нибудь устоявшегося перевода на русский язык — прим. переводчика] Елена поставила ультиматум перед своим партнёром Жилем, являющимся одновременно мужем Луизы: Она или я. Елена ясно дала понять, что она не может поддерживать отношений с Жилем, пока он находится в отношениях с Луизой. Я не буду раскрывать содержание книги и описывать, что он ответил и как на это отреагировала Елене. Но когда мы с Луизой работали над приложением к её книге, у нас была дискуссия о том, можно ли считать этот ультиматум наложением вето на отношения с Луизой.

Внешний наблюдатель не знающий Елену не может определить — можно ли считать эти действия наложением вето. Почему? Потому что разница кроется в ожиданиях и намерениях. Елена имеет полное право устанавливать границы того, в каких отношениях она согласна состоять, в том числе и касательно того, кто окажется её мета-партнёрами. Но когда она выдвинула Жилю ультиматум, была ли она готова к тому, что он может сказать «нет», была ли она готова в этом случае выполнить своё обещание разорвать с ним отношения? Или она исходила из предположения, что он скажет «да» и, соответственно, полагала этот ультиматум опасным только для Луизы, но не для себя? Как бы она отреагировала, если бы Жиль сказал «нет»? Рассердилась ли бы? Сочла ли бы его выбор предательством? Стыдила ли бы и обвиняла его для того, чтоб получить то, что ей хочется? Или она бы приняла его решение и прекратила отношения с ним?

За всем этим стоит вопрос: считала ли Елена, что Жиль обязан выбрать именно её? В нормально развивающихся отношениях любой участник может выражать свои потребности и желания, но как только мы начинаем думать, что другие обязаны делать то, что мы захотим, всё начинает валиться под откос. Уверенность в собственной исключительности даёт нам возможность игнорировать интересы партнёров (и их партнёров). Это особенно опасно в ситуации, когда речь идёт о социально признанной паре, так как мы получаем множество подтверждений тому, что пара это нечто исключительное. И наиболее разрушительные аспекты иерархических отношений как правило берут своё начало в том, что договорённости возводят исключительность отношений пары на почти небесную высоту.

Вернёмся к башне

Я надеюсь, что вы прочитали первую часть, так как я собираюсь вернуться к нашим башне и деревне.

Если вам удаётся уйти от «башенного» довода, опирающегося на то, что «иерархия это неравное распределение ресурсов» и начать обсуждать реальные проблемы (обычно это получается, если вы прекращаете обсуждать «иерархии» и начинаете обсуждать конкретные типы правил и соглашений, таких как вето), следующим «башенным» аргументом, вероятно, будет вопрос о влиянии. «У меня должна быть возможность сказать обо всём, что я хочу, высказать своим партнёрам свои соображения об их партнёрах, рассказать своим партнёрам о том, как их другие отношения влияют на меня» и всё такое. Защитить эту позицию относительно несложно, так как в любых здоровых отношениях партнёры влияют друг на друга.

Как только удаётся отстоять «башню» влияния на близких, мы видим, как снова заселяется «деревня». В данном случае в качестве «деревни» выступает убеждение в праве контролировать отношения своих партнёров или правила, гарантирующие, что в случае любого конфликта за ресурсы потребности и желания одного человека будут всегда на первом месте.

Башня: Я хочу, чтоб у меня была возможность сказать моему партнёру о моих чувствах по поводу потенциального нового партнёра и хочу быть вправе ожидать, что эти чувства будут приняты во внимание при принятии решений.

Деревня: Я ожидаю от своего партнёра, что он не будет вступать в отношения, которые могут вызвать у меня дискомфорт.

Башня: Я хочу, чтоб мой партнёр всегда был доступен для меня в случает экстренных ситуаций и когда я испытываю эмоциональные проблемы.

Деревня: Я ожидаю от своего партнёра готовности отменить любые планы с другим партнёром для того, чтоб быть со мной, если я сталкиваюсь с какими-либо трудностями.

Башня: Поскольку у нас с партнёром серьёзные отношения на всю жизнь, я хочу чувствовать, что он принимает решения, уважая серьёзность наших отношений.

Деревня: Я не хочу, чтоб другие партнёры проявляли желание сделать отношения с моим партнёром серьёзнее, так как я боюсь, что это может размыть важность моих отношений с ним.

В то же время, многие люди, говоря «Мне нужна иерархия» (или «Мне нужно право вето»), на самом деле имеют в виду «Я боюсь, что у меня не будет возможности влиять на партнёра». Они вовсе не обязательно хотят именно контроля, возможно они хотят влияния, но они не умеют пользоваться им (особенно в полиаморных ситуациях) или они ранее были в таких хреновых отношениях, что не имели влияния и не знают на что оно похоже.

Итак, для большинства людей (хотя есть и исключения) верно следующее: партнёры с большей историей более серьёзных отношений, большей степенью вовлечения, обычно имеют большее влияние, чем новые партнёры, отношения с которыми менее серьёзны. И это влияние воздействует на то, что происходит в других отношениях. Иногда это означает отказ от создания новых отношений или даже прекращение существующих, даже если нет никаких правил, определяющих: кто всегда будет на первом месте, нет никакого контроля.

Вернёмся к иллюстрации из More Than Two, которую я поместился в первой части:

Как объясняется в книге, стрелка идущая слева и образующая кольца справа, это власть, исходящая из отношений, расположенных слева, и влияющая на интенсивность и степень вовлечённости в отношениях, расположенных справа. Но в More Than Two мы не затронули тот факт, что эта стрелка может основываться как на влиянии, так и на контроле. Но если вы находитесь в положении человека, изображённого справа, ваше восприятие решений человека, расположенного в центре, может быть практически одинаковым вне зависимости от этого.

В результате, как я писала в первой части, в любой ситуации, где имеется неравное распределение ресурсов или влияния, человек, получающий меньше, может взглянуть на неё и сказать: «Это иерархия». И поэтому я считаю, что вопросы «Что такое иерархия?» и «Этична ли иерархия» — вопросы неправильные. Потому, что человек справа действительно говорит «Я чувствую себя бесправным». И это важно и мы действительно должны уделить этому внимание.

Это будет темой третьей части.

Третья часть, увы, так пока и не опубликована — прим. переводчика.