Размышления о сообществе и абьюзе

Примечание переводчика: я долго думал, как мне перевести понятие abuse и всё, что с ним связано. Но, так как в русском языке действительно нет адекватного аналога, я буду, в основном, использовать кальку «абьюз», тем более, что она уже получила определённое распространение в работах по психологии. От себя замечу, что противодействовать неназываемому гораздо сложнее, чем тому, для чего есть термин, так пусть будет термин: какой уж есть. Он представляется мне весьма актуальным, так как представление о принадлежности партнёров друг другу (или одного партнёра другому) является у нас весьма распространённым. Даже в сообществах, посвящённых тем или иным формам немоногамии, пользуется горячей поддержкой позиция, утверждающая, что если партнёр делает что-то неприятное тебе, он обязан прекратить делать это по первой команде.

С любезного разрешения Franklin Veaux. Источник: http://www.morethantwo.com/blog/2015/02/thoughts-community-abuse (под оригиналом статьи имеется также весьма интересная дискуссия).

Ив и я уже писали здесь раньше об абьюзе в полиамурных отношениях. Мы даже будем проводить семинар по этому вопросу на конференции Poly Living в следующие выходные. Я понимаю, что это грустная тема и обсуждать её не очень приятно. Большинство людей в полиамурном сообществе прекрасны, а сама полиамурность чудесна.

Но я полагаю, что сообщество, а под сообществом я подразумеваю тех, кто интересуется полиамурностью и так или иначе обсуждает эти вопросы друг с другом, находится сейчас на распутье. Я никогда не скрывал, что я не очень доволен тем, как реагирует на случаи абьюза сообщество, сложившееся вокруг BDSM. В нём, определённо, идёт много разговоров о согласии, безопасности и уважении, но, на мой взгляд, даже более, чем за шестьдесят лет развития, эти разговоры не привели к созданию сколько-нибудь заметной культуры согласия. Я знаю, что многие прилагают значительные усилия для того, чтоб изменить это положение дел. Некоторые из этих людей — мои друзья и это замечательно.

Полиамурное сообщество прямо сейчас находится на распутье: оно может пойти тем же путём, что и BDSM сообщество и ограничиться разговорами об уважении и согласии или сделать согласие краеугольным камнем нашей субкультуры. Я смотрю на путь, которым двигается сообщество, возникшее вокруг культуры сексуального нон-конформизма (Примечание переводчика: о, ещё одно прекрасное непереводимое слово: «kink») и этот путь пугает меня. Я бы не хотел, чтоб полиамурное сообщество стало таким же.

Беда в том, что у меня нет ответов на все вопросы о том, как сделать согласие его естественным и неотъемлемым свойством. Взаимодействие с абьюзерами — дело непростое. Очень сложно встать и громко заговорить, когда что-то происходящее ненормально, но не затрагивает тебя прямо. Очень тяжело оказаться вовлечённым в происходящее. Это трудно, сказать кому-нибудь: «Тебе здесь не место, потому, что ты делаешь то-то и то-то».

Это трудно, но это только начало.

Эта проблема затрагивает меня лично. Я сталкивался с абьюзом в моём круге общения. Видеть плохое обращение с любимым человеком со стороны его другого партнёра, особенно если этот другой партнёр — твой друг, исключительно неприятно и опустошающе. Тем, кто не испытал этого сам, непросто понять, какую степень безнадёжности ощущаешь, видя, как кто-то делает что-то травматичное и деструктивное по отношению к человеку, которого ты любишь, и ты понимаешь, что не можешь ни остановить это, ни убедить его покинуть эти отношения.

Мы не склонны признавать то, что абьюзеры не обязательно являются злодеями. Они вовсе не обязательно плохие люди сами по себе. Если вы спросите: «Почему люди так поступают?», вы услышите множество ответов: «Некоторые люди — просто чудовища!» Такое чёрно белое, карикатурное представление об абьюзерах приносит больше вреда, чем пользы. Часто абьюзерами оказываются наши друзья. Часто, такие люди наносят вред себе же. Часто люди объясняют свои действия вполне благовидными причинами. И, как правило, если они не прибегают к физическому насилию, бывает непросто заметить сам факт абьюза.

Тут-то и зарыта собака. Абьюзеры, часто, чистосердечно считают себя жертвами. Так было, например, и в моём кругу.

Всё начинается вовсе не с того, что однажды утром человек решает: «Знаете что? Я собираюсь стать абьюзером. Разве это не будет прикольно? Я буду отравлять жизнь своих близких и истязать их!» Все до единого абьюзеры, которых я когда-либо встречал, испытывали сильные страдания. Они не считали то, что они делают абьюзом и вообще чем-либо неправильным, они полагали, что это естественный и разумный ответ на причинённую им боль.

Люди, работающие в области предотвращения домашнего насилия, могут рассказать вам о том, что оно основывается на власти и управлении. Множество людей, как абьюзеров, так и нет, уверены в том, что если партнёр делает или говорит нечто, создающее дискомфорт, ревность или боль, совершенно нормально заставить партнёра не делать так, ради уважения к вашим чувствам.

Оглядитесь вокруг. Эта идея находит сильное одобрение в обществе. Вы можете легко найти среди моногамных людей многие тысячи тех кто говорит что-нибудь вроде: «Если твоя девушка разговаривает с другим парнем и это расстраивает тебя, не позволяй ей так делать!», или «Если твой парень всё ещё дружит со своей бывшей, скажи ему, что он должен никогда больше не разговаривать с ней!» или «Если твоя девушка лайкает в Фейсбуке посты другого парня, скажи ей, что она должна прекратить!» В полиамурном сообществе мы относимся к этим вопросам иначе, но многим из нас по прежнему близка идея, что если партнёр делает что-то неприятное для нас, разумно и нормально попробовать принудить его к тому, чтоб он прекратил делать это.

Каждый ли, кто так считает, склонен к абьюзу? Разумеется, нет. Но сама концепция, согласно которой, если вы чувствуете дискомфорт, то, следовательно, кто-то неправ и у вас должна быть возможность исправить это... В общем да, корень абьюза лежит именно в этой концепции.

И абьюзеры чистосердечно считают, что если они сказали партнёру сделать что-то, а том не делает, это абьюз по отношению к ним. Многие люди жаловались мне: «Мой партнёр не делает того, что я ему говорю делать». Когда мой партнёр не позволяет мне управлять им, это ранит меня! Это абьюз! Мой партнёр абьюзит меня, не подчиняясь мне!

Всё это блестяще обобщено в эссе The Community Response to Abuse:

«Я унижен тем, что мной управляют» и «Я унижен чьим-то сопротивлением моим попыткам управления» — не одно и то же.

Поскольку абьюзер испытывает душевную боль и чувствует себя жертвой, он искренне не может понять отличие между этими двумя ситуациями, и ему очень сложно объяснить: в чём он неправ. Он чувствует, что если кто-то другой установил границу, эта граница является насилием по отношению к нему.

Таким образом, для того, чтоб решить проблему абьюза, следует не оставить места мысли, что контролировать других людей и управлять ими — нормально, а это исключительно сложно. Посмотрите на всех этих людей, согласных с этой мыслью! Посмотрите на то, сколь многое в нашем обществе говорит о том, что если кто-то делает что-то неудобное кому-то другому, лучший способ решить эту проблему — управлять им, запретить ему. Общество постоянно посылает нам знаки, укрепляющие эту идею.

Так, абьюзеры вовсе не чудовища или, во всяком случае, не обязательно чудовища. Оно такие же как мы. Они чувствуют боль. И это делает проблему чертовски сложной, и если мы хотим создавать места, безопасные для жертв, нам придётся поговорить о ней.

Да, когда мы сталкиваемся с абьюзом, мы должны быть готовы возвысить свой голос. Да, мы должны быть готовы противстоять ему и готовы исключить возможность абьюза в тех сообществах, которые мы создаём, в тех местах, которые мы можем контролировать.

Но этого недостаточно.

Мы должны также признавать тех, кто совершает насилие, людьми. Конечно, первым делом, мы должны защищать жертв, создавать для них безопасное пространство, верить им и поддерживать их. Но, даже если мы сделаем это, то если остановимся на этом, мы просто запустим следующий цикл насилия.

Активисты, борющиеся с изнасилованиями, говорят, что когда вы говорите женщине: «Не пей» или «Не гуляй в парке» вы, в действительности, говорите ей: «Пусть изнасилуют кого-то другого».

Но, когда мы изгоняем абьюзера из нашей среды и похлопываем друг друга по спине, радуясь тому, как здорово мы поступили, мы делаем, в сущности, то же самое. Отказываясь как-либо взаимодействовать с абюьзерами, мы говорим: «Пусть он портит жизнь кому-нибудь другому, пусть он делает это не на наших глазах». Тем самым, мы помещаем его в условия, в которых единственный голос, который он может услышать, будет его собственным голосом, подтверждающим его мысли.

Это не очень хорошо.

Жертвы насилия нуждаются в поддержке. Те, кто совершают его, тоже нуждаются в поддержке, однако в поддержке другого рода. Они нуждаются в ком-то, кто призовёт их к ответственности, в ком-то, кто будет противостоять их вере в то, что они имеют право управлять окружающими. Нужен кто-то, кто ткнёт их носом в то, что они творят. Но, даже если по каким-то причинам, мы не можем сделать этого, нам следует работать над тем, чтоб изменить общее мнение, согласно которому мы вправе контролировать других людей, если чувствуем себя уязвлёнными. Как говорит Ив: «Как культура изнасилования основывается на мнении, что женское тело по умолчанию является доступным, так и культура абьюза основана на представлении о том, что контролировать своих партнёров — нормально».

Я не был готов сделать это в тот момент, когда абьюз случился в моём круге общения. Один и тот же человек причинил вред двум людям, которых я люблю. И этот человек — не злодей. Просто он человек, крайне неуверенный в себе и впутывающий окружающих в свой гигантский клубок сексуальной неуверенности. Он искренне считал, что совершенно нормально контролировать своих любовников, если он сам чувствует себя неуверенно. И он, столь же искренне, считал, что если кто-то сопротивляется его попыткам контроля, этот кто-то неправ.

Он вовсе не чудовище.

Но я не смог вступить в контакт с ним. Я просто не смог сделать это. Он ранил людей, которых я люблю и я не могу отстраниться от этого в достаточной степени, чтоб сказать: «Парень, что за херня? Говорить кому-то что он должен делать, только ради твоей неуверенности, вовсе не круто. То, что кто-то отказывается подчиниться тебе и отказаться от власти над собой и своим телом, вовсе не насилие по отношению к тебе.»

Но, кто-то должен сделать это. Я не могу сделать это в данном конкретном случае, потому, что я слишком сильно вовлечён в ситуацию. Но я могу сделать это в других ситуациях. И кто-то другой — тоже.

Изгнать абьюзера недостаточно. Поймите меня правильно, это, часто, действительно должно быть сделано. Но это только начало нашей зоны ответственности, а вовсе не её конец.

Я не знаю точно, что именно нам следует делать ещё. Но я хочу понять это, действительно хочу. И я действительно надеюсь на то, что другие люди в полиамурном сообществе тоже хотят понять это. Мы должны оказаться в силах сделать это.

Замкнутый круг должен быть разорван.